Шум сзади стал громче. На другом конце столовой была распахнутая дверь, за ней — еще одно помещение, поменьше, в глубине его проем. Оттуда лился дневной свет.
— Когда связывалась со своими наемниками по радио, — тихо сказала Катя, делая осторожный шаг вперед, — услышала сигнал SOS.
— SOS? — повторил я.
Она пошла между двумя рядами столов, выставив перед собой флагшток, как копье.
— Да. Кто-то из этого района звал на помощь. Я не потому сюда пришла, просто этот город был у меня на пути, но сигнал шел отсюда. Так, может…
— Может, это лешие, — продолжил за нее я, на ходу водя стволом из стороны в сторону. Тела были неподвижны, но меня не оставляло ощущение, что сейчас все они разом сядут на столах, опустив к земле голые ноги в кровоподтеках, повернут к нам лица и уставятся на непрошеных гостей, мертвыми немигающими глазами. — Они таким способом приманивают сталкеров.
— Или гоблинов.
— Это еще кто?
— Так иногда мародеров называют. Бандитов. Многие попытаются ограбить того, кто сигнал о помощи дает…
Гулкая тишина наполняла столовую, шум сзади смолк, лишь из дверей впереди доносился едва слышный шелест листвы. Мы с рыжей шли плечом к плечу, дверь была недалеко. За проемом в конце второго помещения я видел растущие снаружи кусты. Я сказал:
— Приманивают, ловят и всякие опыты над ними проводят.
— Сращивают с разными проявлениями Зоны, — добавила она.
— Чего?
— Вон, — рыжая кивнула, — смотри.
Впереди оставалось одно тело, высокий широкоплечий человек лежал на столе слева, и теперь я разглядел, что макушка черепа у него срезана. Мозга внутри не было, вместо него в череп вставлен большой артефакт странной формы… Нет, не артефакт — сборка.
Это слово само собой всплыло в памяти. Сборка или спайка, их по-разному называют. Конструкция из нескольких артефактов — иногда у этих штук возникают новые, очень интересные свойства.
Я прищурился. Мы почти поравнялись со столом, где лежал этот тип. Сборка в его голове состояла, кажется, из кристалла, пушинки и черного семечка, артефакта, который создает… что же его создает? Одна из новых аномалий, появившихся уже после… после чего? После той недавней катастрофы, о которой упоминала Катя Орлова, когда мы только пришли в себя. После нее возникло сразу несколько новых аномалий, мы с напарником успели немного изучить их свойства. Цветок, змеиный клубок с его смерчами, что-то еще…
Но где мы были с напарником в это время? Чем занимались?
Кто я?
В висках заломило: попытки вспомнить вызывали прилив крови к голове и боль. Мы уже шли мимо стола, на котором лежал человек без мозгов.
И тут он сел, свесив к полу голые ноги в кровоподтеках, повернул к нам лицо и уставился на непрошеных гостей мертвыми немигающими глазами.
Катя вскрикнула, я заорал, шарахнувшись назад, машинально выстрелил из обоих стволов. Пули ударили в грудь живого трупа, опрокинули его. Мертвец растянулся поперек стола, а мы побежали, но я успел заметить, как труп поднял голову. Сборка в его черепе поблескивала искрами, бледные огни бежали по сплавленным воедино артефактам.
— Сын мой! — раздалось сзади.
Катя с разворота метнула флагшток. Она первая нырнула в дверь, я — за ней. Уже снаружи я оглянулся и увидел, что живой труп марширует по проходу, а навстречу ему от дальней двери идет, простирая перед собой руки, Доктор, и позади него видны фигуры других леших.
Теперь болото было со всех сторон. В ботинках хлюпало, штаны потяжелели от влаги. Я шел на северо-восток, как говорила рыжая девчонка, рядом с которой мы со сталкером по кличке Алекс очнулись недавно. Хотя доверять ей не стоило — уверен, она не была полностью искренна с нами. Подозрения возникли у меня с самого начала, как только мы пришли в себя и она принялась заливать насчет произошедшего раньше. Самый щекотливый момент, который Катя Орлова явно постаралась обойти стороной, — почему она успела спрятаться в подвале от выброса, а мы — нет? Может, мы не те, кого она наняла, но те, кого нанял кто-то другой? Которые преследовали ее? А она от нас убегала и спряталась в подвале? Но зачем мы ее преследовали? Чтобы убить?
Может, мы наемники-убийцы?
Я сбился с шага, подумав про это. Прислушался к себе, в который раз попытался вспомнить прошлое, но от этого лишь заломило в висках. Ни себя, ни напарника по кличке — или по имени — Алекс не помню! А вдруг никакого напарника у меня не было, и это тоже выдумки рыжей? Вот только зачем ей сочинять такую историю, зачем…
Далеко впереди возникло приземистое широкое строение. Всматриваясь в туман, я потерял бдительность и чуть не напоролся на аномалию.
Все же умения, приобретенные за годы жизни в Зоне, не покинули меня вместе с частью воспоминаний о прошлом. Будто что-то подтолкнуло изнутри, заставило окинуть взглядом дорогу…
На полном ходу я прыгнул в сторону и повалился в грязь.
Болото плеснулось, ленивая круговая волна разошлась по черной поверхности. Я замер, глядя между стеблями осоки. Спина, плечи, шея, подбородок, даже рот — все погрузилось в вязкую жижу, лишь макушка торчала из нее, словно буек. Стараясь дышать как можно тише, я прищурился, изучая аномалию.
Я помнил — они есть разных видов, более или менее опасные, подвижные или нет, «мигающие» — эти исчезают и возникают на одном и том же месте, хорошо заметные и почти невидимые.
Аномалии порождают то, что сталкеры называют артефактами. Аномалии не обязательно материальны, зачастую это лишь энергия Зоны, принявшая определенную форму, будто жидкость, налитая в сосуд. Но вот производимые ими артефакты вполне материальны, они имеют вес, плотность, цвет… и свойства, полезные либо вредные для людей. За границей Зоны множество военных и гражданских организаций покупают артефакты, вот почему на них такой спрос.